Я преподаю химию.
(Взрыв)
Итак... Итак, химия — это не только взрывы. Она повсюду. Вы когда-нибудь ловили себя на том, что мысленно отключились сидя в ресторане, проделывая это снова и снова? Некоторые кивают в такт головой. Недавно я показал своим ученикам этот эксперимент и попросил их попробовать объяснить, почему это срабатывает. Вопросы и обсуждения, которые последовали за этим, были восхитительны. Посмотрите видео, которое в тот же вечер мне отправила Мэдди, учащаяся у меня уже третий семестр.
(Звон) (Смех)
Естественно, что будучи учителем Мэдди по химии, я в восторге от того, что придя домой, она продолжила изучение этого нелепого опыта который мы проделали в классе. Но ещё больше меня восхищает, то, что любознательность Мэдди вывела её на новый уровень. Если вы заглянете в бокал, то увидите там свечу. Мэдди использовала температурный контраст, проведя опыт по новому пути.
Вопросы и любознательность, возникшие у Мэдди — словно магниты притягивают нас к учителям. И они превосходят любые методики или новшества в образовании. Но если мы ставим методику преподавания выше любознательности наших учеников, мы обкрадываем сами себя, лишаясь величайшего учительского инструмента — вопросов учеников. Например, если перенести скучную лекцию из класса на экран мобильного устройства, то это сэкономить время, потраченное на объяснение. Но с этим, по сути, и сталкиваются наши ученики. Это просто бездушная болтовня в красивой обёртке. Но что, если вместо этого, мы найдём возможности для того чтобы смутить учеников, поставить их в тупик, заставить задавать вопросы, через которые, мы, как учителя, получаем информацию которую можно использовать для выработки хорошей методики донесения знаний.
Мы в 21-м веке, так что оставим жаргонизмы и идолопоклонничество. Правда в том, что я преподаю уже 13 лет и потребовалась ситуация связанная с риском для жизни для того, чтобы я отказался от 10 лет псевдо-учительства и осознал, что именно вопросы учеников — это семена знания, а вовсе не учебный план, который учит их собирать лишь вершки знаний.
В мае 2010 года, когда мне было 35 лет и у меня был двухлетний ребёнок и ещё один на подходе, врачи диагностировали огромную аневризму расположенную у основания моей грудной аорты. Это привело к операции на открытом сердце. Вот письмо от моего доктора Когда я узнал об этом, я был ужасно шокирован! Но вот что удивительно — я нашёл утешение в том, насколько уверенно вёл себя мой врач. Откуда у него эта уверенность, эта смелость?
Когда я спросил его об этом, он назвал три вещи. Во-первых, любознательность, которая заставляла его задавать сложные вопросы об операциях, о том, как нужно делать, а как нет. Во-вторых, он не боялся идти путём проб и ошибок, неизбежным путём проб и ошибок. И в-третьих, серьёзно всё обдумав, он собрал информацию, необходимую ему для построения плана операции. А потом, твёрдой рукой, он спас мою жизнь.
Я многое постиг из его слов и ещё до того, как начать занятия той осенью, я записал для себя три правила, которыми я руководствуюсь на уроках по сей день. Правило первое: любознательность важнее всего. Вопросы могут открыть путь к хорошей методике преподавания, но не наоборот. Правило второе: Смирись с ошибками. Мы все учителя. Мы знаем, что процесс обучения уродлив. И, несмотря на то, что научный метод описан на странице 5 раздела 1.2 первой главы, которую мы все, конечно, пропускаем метод проб и ошибок — естественная составляющая того, чем мы занимаемся в кабинете 206 кафедрального собора Пресвятое Сердце. И правило третье: практическое осмысление. То, что мы делаем — важно. Оно стоит нашего внимания, но так же оно стоит переосмысления. Можем ли мы быть хирургами в наших классах? Относиться к тому, что мы делаем так, словно однажды это спасёт жизни. Наши ученики достойны этого. И каждый случай уникален.
(Взрыв)
Всё в порядке. Простите. Учителю химии во мне необходимо было сделать это до того, как мы двинемся дальше.
Это мои дочери. Справа малышка Эммалу. Это южное имя. А слева — Райли. Через пару недель после этой фотосъёмки Райли стала взрослой девочкой. Ей исполнилось 4 года. И любой, кто имел дело с четырёхлетними малышами знает, как они любят задавать вопрос «Почему?» Да. Почему? Я бы мог научить её чему угодно, потому что ей интересно всё. Мы все таковы в этом возрасте. Но основной вызов будет брошен будущим учителям Райли, тем, которых она ещё не встретила. Каким образом они поддержат в ней любознательность?
Я готов отстаивать мнение о том, что Райли воплощает в себе образ всех детей, и я думаю, что то, как они бросают школы предстаёт по-разному. Это может быть выпускник, забравший документы ещё до того, как начался учебный год. Или опустевшая парта на галёрке в городской средней школе. Но если мы, педагоги, откажемся от роли простых информаторов, а перейдём на иной уровень, сумев зародить в детях любознательность и интерес мы сможем привнести чуть больше смысла в их ежедневное посещение школы, и развить воображение.
Спасибо большое.
(Аплодисменты)
Комментариев нет:
Отправить комментарий